В Иерусалимском Дворце Конгрессов «Биньяней ха-Ума» открылась персональная выставка фотографа Шломо Бронштейна «Внутренний двор».

Израильский фотограф Шломо Бронштейн много лет проработал в журналистике. Собственно, еще до репатриации в 1992 году он работал в Ташкенте журналистом, неизменно иллюстрируя свои материалы собственными же фотографиями. Он начинал как репортер – пишущий и снимающий в одном лице. Фотография в его жизнь пришла раньше текстов. Свои первые снимки Шломо Бронштейн сделал будучи подростком. На черно-белых работах того времени – друзья и большой ташкентский двор: гроздья винограда, розы, большой орех. Позже хобби станет профессией. Закончив факультет журналистики ташкентского университета, Шломо начал работать в газете «Вечерний Ташкент». А перебравшись в Израиль, начал активно сотрудничать с несколькими ведущими русскоязычными газетами.

В 90-е годы, которые без сомнения, можно считать расцветом русскоязычной журналистики, Шломо Бронштейн работал в «Нашей стране», а затем и в крупнейшей газете на русском языке «Вести», редактировал специальные приложения, а позже стал редактором новостей одного из русскоязычных сайтов.

Но в какой-то момент наступил перелом, и Шломо ушел из журналистики. Он сделал сознательный выбор, исходя из внутренней духовной потребности изменить что-то в себе самом. Еще будучи журналистом, Шломо закончил профессиональные курсы массажа, параллельно глубоко изучал тему эзотерики. Сейчас основной род его занятий, то, что называется «добыванием куска хлеба», – энергетический массаж. И все то же хобби – фотография, на которую тоже оказало свое влияние увлечение эзотерикой. Если в годы работы репортером в его фотографиях отчетливо виделся острый взгляд на мир, то после увлечения мистикой и эзотерикой в работах стали ярче проявляться чувства и застывшая в мгновении медитативность.

За несколько дней до открытия выставки мы побеседовали с автором работ.

- Что для вас фотография?

- Фотография – моя жизнь. Нет такого дня, когда бы я не снимал или не редактировал отснятые работы. Могу часами смотреть на работы других фотографов. Мои работы часто сравнивают с живописью. Иногда даже говорят с сожалением, что если бы они были сделаны на холсте кистью, то имели бы большую ценость. Я отвечаю на это: неважно, какая использовалась техника. Важно, что существует изображение, которое вызывает определенные эмоции.

- Среди репортажных фотографий попадаются порой подлинные шедевры. Вы же стремитесь дистанцироваться от репортажной фотографии и того, чем занимались в прошлом. В чем вы видите разницу между репортажной и художественной фотографией?

- Различие заключается в подходах. Репортер фиксирует действительность в определенный момент и в определенном ключе, чтобы зритель стал соучастником событий. То же самое происходит и в журналистике, которая отличается от литературы так же, как репортажная фотография от художественной. Репортажная фотография дополняет текст статьи или дублирует его…

- Иногда даже заменяет….

- Художественная же фотография фиксирует не события, а явления. Классический пример – закаты и другие драматические состояния природы, которыми буквально забиты сегодня социальные сети. Задача художественной фотографии – воздействовать на чувства.

- Что заставило вас сменить работу, уйти из журналистики?

- Мы живем в такое время, когда ломаются стереотипы. Человек на протяжении нескольких десятков лет своего существования может прожить не одну, а несколько жизней, если меняет профессию, окружение, страну проживания. Если в прежние времена человек рождался в семье извозчиков, это значило, что скорее всего он всю жизнь будет промышлять извозом и извозчиком умрет. К счастью, в XXI веке это не так. Человек может делать успешную карьеру в какой-то сфере и, достигнув ее пика, резко сменить направление. И вновь добиться успеха или по крайней мере найти удовлетворение в новой области деятельности. Сменив журналистику на эзотерику и массаж, я получил того, чего не было раньше: ощущение кончиков пальцев. Это очень тонкая материя, которая помогает мне и в фотографии. Когда вы входите в незнакомый дом или встречаете незнакомого человека, у вас появляется ощущение. Оно может быть плохим или хорошим, вам становится понятно, будет ли вам приятно находиться в одном общем пространстве с этим человеком или предметом. То же самое и в фотографии, да и вообще в изобразительном искусстве. Либо тебе это созвучно, либо нет.

- Вы назвали свою выставку «Внутренний двор». Что это означает?

- Это название отражает мое состояние души, вернее, разные состояния души в тот момент, когда я смотрю на окружающий мир. Посмотрите на один и тот же объект в разное время суток при различном освещении. Меняется объем предметов, их цвет, очертания. То же самое происходит и с окружающим миром, когда вы смотрите на него из своего «внутреннего двора». Одни и те же предметы, явления, события в разное время и в зависимости от различных состояний оцениваются по-разному. На одной из моих работ представлено 12 фотографий, сделанных в разное время из одного и того же места. Это место – некое помещение, в котором есть стены, нет окон, но нет и потолка, над ним открытое небо. Центральное место занимает снимок, сделанный во время пыльной бури, вокруг него фотографии этого же неба летом, зимой, в дождь, в туман, в сумерки.

- Экспозиция ваших работ производит впечатление… как бы это сказать, несколько элегическое, грустное.

- Я бы не назвал свои работы грустными. Скорее, речь идет о задумчивости, о размышлении. Иногда задумчивый человек производит впечатление грустного, но это не так, он просто погружен в свой внутренний мир.

Спасибо за интервью

Беседовала Вера Рыжикова

Выставка «Внутренний двор» Шломо Бронштейна проходит в Иерусалиме в «Биньяней ха-Ума». Эспозиция продлится около полугода. Вход свободный. Куратор выставки – Эран Литвин.

Фотографии предоставлены Шломо Бронштейном

Израильская гостиница признана лучшей на Ближнем Востоке

В бизнес – на каблуках

Тель-авивские дома открыли свои двери