О проблемах высшего образования в Израиле, в частности о ситуации в математической науке я побеседовал с профессорами Тель-Авивского университета Михаилом Кривелевичем и Михаилом Содиным.
Михаил Кривелевич руководит математической школой факультета точных наук Тель-Авивского университета. В нее входят кафедры чистой математики, прикладной математики и статистики. Михаил Содин в Израиле – заведующий кафедрой чистой математики.
— Начну с «благополучно» завершившейся забастовки профессоров университетов. Были ли причины для столь серьезной акции и как вы оцениваете ее результаты?
Михаил Кривелевич:
— Причина была очень важной для профессоров. Нам почти десять лет не повышали зарплату. Она стала отставать от уровня цен..
Михаил Содин:
— Да, это нехорошо – перекладывать наши проблемы на студентов. Но надо понять, почему мы на это пошли. С 2002 года у нас каждый год была предзабастовочная готовность. Минфин отказывался вести переговоры с нашим профсоюзом хотя бы об индексации зарплат. Увы, такова израильская реальность – без силовых методов проблемы не решаются.
— Но давайте поговорим о тех общих проблемах высшего образования, которые давно вызывали недовольство профессоров.
М.С.: На различных факультетах есть свои специфические проблемы. Общая для всех проблема – нехватка денег. Это не только зарплаты преподавателей, но и материальная база, финансирование исследований, стипендии…
М.К.: Следует понять, что основную часть расходов несет государство. Плата за обучение составляет примерно 20 процентов бюджета университетов. Есть еще пожертвования, университетские фонды, проценты. Если государство сокращает расходы на образование, мы это чувствуем во всем. Но все-таки число студентов не сокращается.
— Существуют ли трудности с поступлением в университет у ребят, желающих стать математиками, Известно, что средством отсева на самые востребованные факультеты является завышение проходного балла по психометрии. Кое-где надо иметь оценку в 700 баллов и выше. Какой балл нужен для поступления на математику?
М.К.: При приеме учитываются средний балл аттестата и психотест. Если аттестат хороший, то поступить на математику можно с 600 баллами по психометрии. Практически большинство желающих поступают.
— А нет ли сегодня снижения интереса к науке у молодежи? Все-таки социальная ситуация в стране непростая – это заставляет абитуриентов выбирать более практические специальности.
М.К.: Во всем мире наблюдается некоторое уменьшение популярности математики, физики. Но вряд ли в Израиле это напрямую связано с экономическими причинами.
— Нет ли в Израиле перепроизводства математиков? Я имею в виду тех, кто решил делать научную карьеру и получил третью степень. Все ли они найдут работу?
М.К.: Математики с первой степенью не остаются без работы. У людей с третьей степенью все происходит индивидуально. Наша математическая школа выпускает 10-12 докторов наук в год, по Израилю их примерно 30. Они могут вести занятия в университетах или других вузах. Если они хотят двигаться в науке дальше, то постдокторат делают за границей.
— Это обязательно?
М.С.: Так принято. Это необходимо, чтобы избежать импринтинга. Математик, желающий расширить кругозор, должен побывать в других учебных заведениях, других научных школах.
— В русскоязычных СМИ очень любят самобичевание: мол, Израиль позорно выступает на международных математических олимпиадах, отстает от стран «третьего мира» – это показатель плохого преподавания в школах. «Русские» учителя требуют больше привлекать школьников к участию в олимпиадах. Вы согласны с этим взглядом?
М. С.: Олимпиады были очень популярны в СССР, но я не считаю, что это главный путь улучшения математических знаний школьников. Отнюдь не всегда ребята, отлично решающие олимпиадные задачи, становятся крупными математиками. Олимпиады надо поощрять, но массовым явлением они быть не могут. В Союзе специалисты по математическим олимпиадам готовились к ним, как спортсмены. Шло натаскивание, все время отдавалось этому. Я помню себя в школьные годы: в школьных и районных олимпиадах выступал успешно, а уже на уровне городской терпел фиаско. Больше того, один раз я попал на разбор олимпиадных задач и был удручен тем, что даже не понял, о чем там говорилось.
Аргументы о том, что Израиль выступает хуже Ирана, несерьезны. Сегодня одна из лучших математических школ в мире – французская. Французские школьники выступают на международных олимпиадах хуже израильтян. А, например, румыны нас опережают. Но где румынские университеты и где израильские…
— Является ли препятствием для поступления в университеты система
психометрических тестов? Вообще, объективно ли она отражает способности абитуриентов?
М. К: Задания на психометрическом экзамене достаточно специфичны. Но
какая-то система проверки способностей при приеме в вузы нужна.
— Отношение русскоязычных СМИ к нашим университетам такое же «самокритичное», как и оценка наших школ. Провинциальные комплексы вообще характерны для жителей маленькой страны, находящейся рядом с Африкой. Большинство израильтян убеждены, что «настоящее» образование можно получить только в США, на худой конец – в Англии, Германии.
М. С.: Я могу судить о качестве преподавания математики в израильских университетах. Есть отличные студенты и в Бар-Илане, и в Беэр-Шеве, но выделяются Иерусалимский и Тель-Авивский университеты. Поверьте мне: в этих двух заведениях студенты, получившие первую степень, находятся на таком уровне, который существует не более чем в десяти университетах мира. А, может, таких вузов еще меньше! Да, да, подобное элитарное отношение к фундаментальной науке сегодня вы мало где найдете.
— Но есть еще один «травмирующий» израильтян вид статистики. Постоянно публикуются рейтинги лучших университетов мира. Израиль там незаметен…
М К.: Есть несколько таких рейтинговых списков. По-моему, Тель-Авивский университет находится где-то на 60-ом месте. Кстати, это тоже высокий показатель – среди тысяч университетов! Но эти рейтинги выводятся по целому комплексу параметров. В израильских университетах очень высокий уровень в отдельных областях – точные науки, биология, медицина, современные технологии. Но мы в даном случае говорим об одном критерии: уровень преподавания математики, причем, на первую степень. Не все представляют себе, что во многих американских университетах на математических факультетах первые два года изучают то, что у нас входит в курс средней школы.
М. С.: Израильских математиков со второй и третьей степенью охотно берут в любые американские университеты.
М. К.: Не лишне заметить, что получение степени по математике в американском университете обойдется в 40-50 тысяч долларов. Надо понимать, что в Израиле гораздо более качественное образование во много раз дешевле. Но меня лично удивило в Америке то, что студенты относятся к математике не так увлеченно, как наши. У нас ребята, которые учатся на первую степень, выходят из аудитории и продолжают обсуждать какую-то математическую проблему. Американские студенты за стенами университета говорить о математике не будут. Там только на уровне третьей степени появляется профессиональная вовлеченность.
М. С.: Критерий научного уровня университета – премии, выступления на научных конференциях, публикации.
Профессора Тель-Авивской математической школы входят в редколлегии самых известных математических журналов.
Профессор Нога Алон недавно был удостоен Премии Израиля. Это государственная награда, но он, как и Мильман, Алескер, Биран, Гохберг, Полтерович и другие, обладатель многих международных премий по математике. За последнее десятилетие представители нашей школы получили около тридцати таких премий, а также званий почетных докторов зарубежных университетов. Важный показатель научного класса – выступления на международных конференциях и работа в их оргкомитетах. Есть два самых престижных конгресса – само приглашение на них почетно. В последние десять лет на европейских математических конгрессах представители Тель-Авивского университета сделали 21 доклад (больше – только ученые из парижского Орсе), на мировых конгрессах – 12, уступив только Орсе и Стэнфорду! К этому следует добавить и активное участие в этих форумах иерусалимских математиков.
Раз в четыре года в Европе присуждают премии десяти лучшим математикам, возраст которых не превышает 36 лет. В этот список всегда попадают наши молодые ученые. Немало достижений и у тель-авивских студентов. Только на днях вернулись из Афин с призами международной студенческой олимпиады Алексей Гладких и Эхуд Бат.
— При сокращении бюджета университетов такие достижения не исчезнут?
М. К.: Мы надеемся, что когда начнется реализация предложений комиссии Шохата, финансовое положение университетов улучшится.
— Главная рекомендация этой комиссии – увеличить плату за обучение.
М. К.: Нет, там были важные предложения не только финансового характера. В комиссию Шохата входили авторитетные профессора.
— Но остановимся на плате за обучение. Я понимаю, что государство не может без конца увеличивать расходы. Однако экономическая ситуация в стране не позволяет так резко повысить стоимость диплома. Среди студентов очень много русскоязычных репатриантов — их родители зачастую получают скромные зарплаты.
М. К.: Без сомнения, требуется гибкий подход. На Западе есть большие скидки для студентов из бедных семей. Там существуют стипендии, чего нет у нас. Кстати, говоря о расходах студентов, надо учесть, что плата за обучение – не главная их часть. Например, в Тель-Авиве надо арендовать жилье, питаться, покупать учебники, тратиться на транспорт.
М. С.: Я считаю, что при создании комиссии Шохата была совершена ошибка: не следовало обсуждать вместе и проблемы финансирования, и проект реформы. Что касается платы за обучение, то, конечно, требуются дифференцированный подход, система льгот и поощрений.
Читайте также:
Ханука: прогоняем тьму и веселимся