В Израиле проходят две забастовки, ударяющие почти по каждой семье. Закрыты все школы, кроме начальных, из-за акции протеста учителей. 21 октября не начался, как намечалось, новый семестр в университетах – бастуют профессора. Обе забастовки – бессрочные. О чем свидетельствует эта ситуация: о катастрофе в системе образования или об ее мобильности, потребности в обновлении? Сначала надо разобраться в причинах забастовки. А точнее – отделим повод от причин.
Повод: учителя требуют повышения зарплат. Объединение преподавателей старших классов заявляет, что материальное положение педагогов позорно для современной страны. Особенно скромные доходы – у начинающих преподавателей. Профсоюзные организации учителей напоминают о том, что обнародованный несколько лет назад проект школьной реформы предусматривал значительное повышение учительских окладов.
Профессора университетов требуют не только надбавок к зарплатам, но и увеличения финансирования высших учебных заведений. Это должно выразиться в дополнительном выделении из госбюджета 300 миллионов шекелей на нужды высшего образования. Кроме этого, профессора настаивают на принятии рекомендации комиссии Шохата о повышении платы за обучение.
О ситуации в школах я уже писал в статье «Израильская школа накануне реформ». Оплата учительского труда – только одна из проблем, которые сегодня вызывают общественные дискуссии.
Министр образования в предыдущем правительстве Лимор Ливнат обнародовала проект школьной реформы. Он предусматривал радикальные организационно-
административные изменения: расширение прав директоров школ, уменьшение их зависимости от министерства образования, введение пятидневной учебной недели, значительное увеличение зарплат преподавателей – с одновременным обновлением учительского корпуса и повышением его квалификации.
Дело в том, что в Израиле нет такой унифицированной системы подготовки педагогов, как в бывшем СССР. Одни учителя оканчивают университеты, другие- колледжи, третьи – различные преподавательские курсы, которые дают неплохую подготовку в узких областях, но уже начинают отставать от методических требований в начале XXI века.
Реализация этих рекомендаций сообщила бы новый энергетический индекс израильской школе, но организационные изменения следовало дополнить обновлением учебных программ и методик преподавания. Этого Лимор Ливнат сделать не успела, так как прошли выборы в кнессет, сменилось правительство, и пост министра образования заняла профессор Юли Тамир, которая тоже считает, что реформу следует продолжать, но пока не предложила развернутой новой концепции.
Недовольство педагогов их зарплатами не лишено оснований. В Израиле учителя не относятся к высокооплачиваемым категориям работников. Это касается, прежде всего, преподавателей, начинающих свой профессиональный путь. При большом стаже зарплаты резко возрастают. Кроме того, учителя, как государственные служащие, получают широкий набор социальных гарантий, которых, например, не имеют многие работающие в частном секторе.
Нынешнее противостояние Объединения учителей и правительства порождено не столько финансовыми, сколько «идейными» причинами. Профсоюзные лидеры должны облегчать жизнь своих подопечных, власть должна думать об интересах всего общества и о будущем страны. Учителя очень обеспокоены тем, что проект повышения уровня преподавания не снят с повестки дня. Реформа предусматривала отправку на пенсию, и даже увольнение, педагогов с некачественным образованием, и постепенную их замену более молодыми коллегами с университетскими дипломами – именно этот процесс должен был привести к утверждению значительно более высоких тарифов оплаты учительского труда.
Но Объединение учителей – как это всегда делают профсоюзы во всех странах – в ультимативной форме требует от правительства гарантированного повышения зарплат всем ныне работающим в школе преподавателям. Ученики, их родители и все израильское общество заинтересованы в том, чтобы был достигнут справедливый компромисс – чтобы повышение зарплат учителей стало составной частью процесса перестройки школы. Только такое – комплексное – решение проблемы позволило бы устранить диспропорцию между школьным образованием в центре страны и на периферии. Провинциальные школы вооружились бы новыми программами, а школьников обучали бы по ним педагоги высокой квалификации, у которых появился бы материальный стимул работать «вдалеке» (в Израиле это 2-3 часа езды…) от главных культурных центров.
Забастовка профессоров университетов ставит перед правительством более трудные вопросы, чем акция протеста учителей. Парадокс заключается в том, что если израильскую школу многие критикуют, то высокий уровень университетов очевиден и не является предметом дискуссий, при этом высшее образование становится все сложней и дороже, соответственно порождая все более сложные проблемы.
Следует откровенно признать, что при решении проблем университетов правительству приходится учитывать внешний фактор. Израильские профессора еще в середине 1990-х годов добились очень высоких – по израильским критериям! – зарплат. Но не только израильские профессора – и доктора, и перспективные молодые докторанты нарасхват в США и ряде западных стран, где им предлагают не только очень высокие зарплаты, но и выделяют много фондов, частных спонсоров, готовых дать огромные средства на научно-исследовательскую работу. В маленьком Израиле научно-исследовательская база все же скромней.
Поэтому правительство в принципе не вступает в дискуссии с профессорами и не доказывает им, что их требования завышены. Но профессора требуют укрепления материальной базы университетов. В связи с этим опять заговорили о рекомендациях комиссии Шохата.
Хотя темпы развития израильской экономики нарастают, правительство считает, что идти путем непрерывного увличения государственных затрат на высшую школу – неправильно и нереально. Для разработки программы укрепления университетов была сформирована комиссия во главе с бывшим министром финансов Авраамом Шохатом. Она пришла к выводу, что снижение платы за обучение в университетах играет негативную роль: снижается ответственность студентов за результаты их работы – они часто растягивают сроки обучения, бросают учебу. Опыт европейских стран показывает, что в странах с самым доступным высшим образованием – Германии, Франции – качество учебы девальвировалось, а былая слава их университетов закатилась.
Комиссия Шохата предложила почти вдвое увеличить сегодняшнюю стоимость обучения в университетах, но позволить студентам брать ссуды. Предполагается, что возвращать их они начнут, только когда достигнут определенного уровня доходов. Естественно, такая мера привела бы к увеличению бюджетов университетов.
Минувшей весной студенты ответили на эти предложения забастовкой. Правительство, чтобы не накалять страсти, пообещало пока «заморозить» рекомендации комиссии Шахата. Но теперь профессора тоже бастуют, требуя немедленно реанимировать эту программу! Они указывают на то, что в США достаточно дорогое высшее образование и там никого не пугает необходимость брать ссуду на учебу: университеты первоклассные, и в них находится подавляющее большинство Нобелевских лауреатов.
Идти ли Израилю американским путем? Надо учитывать национальную специфику и национальную психологию. Израиль с момента создания был государством с централизованным распределением материальных благ – иначе невозможно было принимать сотни тысяч репатриантов, многие из которых прибывали из бедных стран. Здесь любят получать от государства, но не брать у него в долг. Студенты не готовы переходить на жизнь в кредит.
Правительство стоит перед сложным стратегическим выбором. Чтобы профессора не поглядывали за океан, стоит повысить им зарплаты, Но если ввести повышенную оплату для студентов, то многие способные ребята отправятся учиться в Германию, Голландию, Финляндию! Может быть, пора «воспитывать» крупных израильских предпринимателей? В молодой стране руководители ведущих концернов не всегда понимают, что финансовая поддержка университетов способна принести им не только уважение соотечественников, но – в перспективе – и ощутимую выгоду. Для удовлетворения требований учителей и профессоров нужны не столь уж фантастические суммы – страна с госбюджетом, превышающим 300 миллиардов шекелей, может найти такие деньги. Но важней найти оптимальную стратегию развития еврейского образования. Это вывело бы Израиль на новый научно-технический и экономический уровень.