Текст поэмы был включен в еврейский религиозный канон в первой половине 2 в. н.э., когда главой Синедриона стал рабби Элазар бен Азария, а святость ее отстаивал его ученик рабби Акива бен Йосеф (50? – 135 г. н.э.) – один из выдающихся основоположников раввинистического иудаизма. Он родился в простой и бедной семье и, согласно талмудической легенде, оставался безграмотным до сорокалетнего возраста, служа пастухом у богатого иерусалимца Калба Савyа. Дочь хозяина Рахель полюбила его, и они поженились вопреки воле ее отца. Под влиянием жены Акива обучился грамоте (вместе со своим маленьким сыном) и в течение двадцати четырех лет познавал еврейскую религиозную мудрость в Лоде у знаменитых тогда наставников. Затем он и сам стал признанным авторитетом, внеся решающий вклад в систематизацию религиозного законодательства, что в дальнейшем послужило основой для разработки Талмуда. Рабби Акива был включен в делегацию, направленную в Рим с ходатайством об отмене декрета императора Домициана, содержавшего запрет на изучение Торы и соблюдение еврейских законов. Впоследствии он поддержал восстание Бар Кохбы (132 – 135 гг. н.э.) и в его вожде признал Мессию. Вскоре после разгрома восстания рабби Акива был схвачен римлянами, заключен в тюрьму и погиб мученической смертью.
Причины решения, столь благодатного для будущего поэмы, полностью не ясны и в наши дни. Ведь Синедрион отказался канонизировать такие известные произведения, как "Книга Маккавеев", "Книга Юдифи", "Книга Иисуса сына Сирахова", несмотря на то, что в них говорится о глубоком религиозном чувстве и о важных событиях в истории древних иудеев. В "Песне…" нет вовсе упоминания о Боге, речь идет о пылкой любви двух молодых людей, о природе, о благовониях, о садах и пастбищах. Известно, что в те времена "Песню песен" не преподавали вообще, и евреям, не достигшим совершеннолетия, запрещалось ее чтение. И хотя разговорным языком тогда служил арамейский, а не иврит, поэма была весьма популярна, что явствует из запрета рабби Акивы: "распевающим песни эти на пирах нет доли в царстве небесном".
Еще в начале 2 в. н.э. члены Синедриона, разбиравшие вопрос о канонизации каждой из библейских книг в отдельности, дискутировали по поводу святости "Песни песен", однако, вопрос о ее включении в канон решен не был. В 65 г. н.э., за несколько лет до разрушения Храма, весь библейский канон подвергся пересмотру, но в отношении поэмы к единому мнению не пришли. Полагают, что главным доводом в ее пользу явилось, в конце концов, аллегорическое толкование поэмы (жених – Всевышний, невеста – община Израиля), возникновение которого приписывается рабби Акиве. Отстаивая ее святость, он утверждал, что "все песни святы, но Песня песен – святая святых", а также: "ничто в мире не сравнится с тем днем, когда была дана Израилю Песня песен". Законоучители 2 в. н.э., заложившие основы Талмуда, связывали эти изречения с историей любви Акивы и Рахели, имея в виду фундаментальную концепцию иудаизма, гласящую, что отношения между мужем и женой происходят из святого источника.