Фотовыставка Барри Фридлендера

Здесь, внизу, на земле Святой и грешной, в Израиле, в США, в Германии, да везде, куда ни глянь, – чего только не происходит. Только смотри, умей разглядывать, знай, как зафиксировать, как запомнить каждую деталь, как показать каждую мелочь так, что все в фотографии становится главным.

Так выражает свои принципы фотографии один из известнейших в мире израильских фотографов Барри Фридлендер (Barry Frydlender), родившийся и живущий в Тель-Авиве, но этим полным поэтических чудес и прозаического быта городом свой мир не замыкающий. 53-летнему Барри Фридлендеру предоставили для персональной выставки (работы 1994 – 2006 годов) просторнейший зал Тель-Авивского музея. Экспозиция Фридлендера в Тель-Авиве открылась в марте, а 17 мая в Нью-Йорке в Музее современного искусства, в МОМА, открылась еще одна его персональная выставка.

Художник с нами, с толпой, со зрителями здесь – внизу. И при этом он смотрит на мир, как и полагается, сверху и немного слева, а, может, он воображает себя божеством, свысока на суету взирающим, или наоборот – стоит со всеми на городском углу, беседует о том, о сем, лишь изредка отойдет и щелкнет кадр, и еще один и еще пару сотен. В результате – сотни снимков, сотни точек (никаких ассоциаций с живописью пуантилизма) складываются в огромные – до 10 метров в ширину полотен, разворачивающихся на музейных стенах подобно свиткам городской летописи.

При нынешних технологиях, объективах и типографских чудесах печати достичь такого теоретически несложно, на практике – трудно, и между «несложно» и «трудно» еще есть умение, талант и разница в подходе к обдумыванию кадра между теми, кто снимает профессионально, и теми, кто бездумно жмет на кнопку гениального дигитального изобретения.

Впервые панорамный снимок Фридлендера (825 см в ширину) был выставлен в Тель-Авивском музее восемь лет назад на выставке, посвященной 90-летию города. Вдоль той фотографии можно было гулять, как гуляют по тротуару в центре города, разглядывая сидящих за столиками в кафе. Вдоль работ Фридлендера надо прогуливаться, тогда удается стать участниками запечатленных сцен.

На протяжении 1980-х годов Барри Фридлендер фотографировал в европейско-американской манере случайного снимка, выработав свою манеру, линию поведения на городских фотосессиях – полностью сливаясь с улицей, не выдавая ни своего присутствия в кадре, не намекая на отношение к происходящему. Такая отстраненность, взгляд со стороны, сверху и слева, как уже было сказано, остались характерными и для его фотографий 1990-х годов, когда он разработал технику дигитальных снимков: множество мелких кадров, очень резких, очень точных, сделанных маленькой цифровой камерой с нешироким объективом. Затем из сотен «спотов» на компьютере складывалась панорамная картина, но не с закругленными краями, а «выпяченная» в каждом своем квадратном сантиметре, такая же резкая, ясная и промытая, как и любая отдельная ее деталь.

Панорамные снимки Фридлендера превратились в документальные аллегории, исторические свидетельства, несмотря на подчеркнутую «красивость», литературность, кинематографичность. Растянутые по времени, но не по резкости, они меняют точку, заставляют изменить угол восприятия.

Может показаться, что мы рассматриваем в замедленном темпе киноленту, видеоролик, снятый камерой, медленно плывущей вдоль улицы, а не фотографию, парадоксальным образом полную движения, но застывшую на стене, вдоль которой двигаются зрители, ставшие вдруг статистами на этой киносъемке и подчинившиеся воле режиссера. Рассматривать его снимки в книгах или в интернете – значит видеть даже не полснимка, а лишь слабое его отражение.

На выставке 2007 года (Тель-Авив) Барри Фридлендер представил Израиль времен первой интифады, соглашений Осло, убийства Рабина, многих других общественных потрясений и событий. Его фотографии, посвященные размежеванию («Шират ха-Ям»), выставлялись в Тель-Авивском музее в прошлом году.

Работы Фридлендера достаточно часто можно увидеть в музеях и галереях в Израиле, Нью-Йорке, Париже, Лондоне, но такой роскошный каталог, какой прилагается к нынешней экспозиции, издан впервые. Отличная печать, увеличенные детали, возможность понять, по каким правилам Фридлендер играет на компьютере в дигитальные игры, позволяющие обойти по периметру площадь событий – лично и воочию.

Маша Хинич