Израильская опера: «Фауст» Гуно в революционной трактовке Стефано Пода

Знаменитая опера «Фауст» Шарля Гуно, которую представит в марте Израильская опера, без сомнений, главное событие сезона. Содружество итальянского режиссера Стефано Поды, израильского дирижера Дана Эттингера и международного коллектива солистов обещает быть особенно плодотворным и интересным.

Начнем с того, что сама опера считается (да и на самом деле является) одним из центральных музыкальных произведений, когда-либо звучавших на оперной сцене. Этот безусловный шедевр начиная с середины позапрошлого века не сходит с оперных подмостков.

Литературная основа оперы Гуно восходит к средневековой легенде о докторе Фаусте, который, по преданию, был связан с нечистой силой. Народная молва приписывала ему сверхъестественные способности, в то время как реальный Иоганн Фауст, по всей вероятности был ученым-естествоиспытателем или алхимиком. Фольклорный персонаж вдохновил на создание произведений многих авторов, в их числе был и великий Гёте, написавший знаменитую философскую драму для чтения Faust. Eine Tragödie.

А она, в свою очередь, послужила первоисточником для многочисленных интерпретаций самых разных жанров, в том числе и оперного. Отметим, что опера Гуно – не единственная, написанная по мотивам гетевской трагедии. Одних только опер, не считая других произведений, история музыки знает не меньше трех: «Осуждение Фауста» Гектора Берлиоза, впервые представленная в 1846 году; «Мефистофель» Арриго Бойто, увидевшая свет рампы в 1868-м и «Фауст» Шарля Гуно, самая известная из трех.

Она была задумана в 1839 году, но первое ее исполнение состоялось лишь двумя десятилетиями позже в парижской Гранд Опера 19 марта 1859-го, а окончательная редакция увидела свет еще через десять лет – 3 марта 1869-го.

И если за прошедшие с тех пор полтора столетия музыкальный ряд не претерпел особых изменений, то постановки этой оперы отличались самыми смелыми экспериментами. Одним из самых интересных с уверенностью можно считать эксперимент Стефано Поды.

Этот итальянский оперный режиссер впервые посетил нашу страну. За его плечами уже более сотни успешных постановок оперных спектаклей, но по его собственному признанию, «Фауст» в этом ряду занимает особенное место. Прежде всего потому, что само произведение Гуно и его первоисточник, знаменитая трагедия Гёте – грандиозные культурные явления не только для своего времени, но и для последующих эпох. Вместе с тем невозможно в наши дни делать оперную постановку без учета веяний времени и тех потрясающих возможностей, которые дают современные технологии.

В постановке Стефано Поды зритель увидит все доступные на сегодняшний день сценические средства, с помощью которых режиссер пытается донести до нас мистическую атмосферу, окружающую персонажей оперы. Доктор Фауст, возомнивший себя сверхчеловеком и полагающий вследствие этого, что ему доступно и дозволено много больше, чем обычным смертным, его саркастичный и насмешливый спутник Мефистофель, бедная Маргарита, ставшая жертвой дьявольских козней и равнодушия, ее безрассудный и категоричный брат Валентин – все эти персонажи представляют собой универсальный срез человеческих пороков и добродетелей, богоборчества и смирения, гедонизма и аскезы. Все они подобно песчинкам вовлечены в некий космогонический вихрь, где нет спасенья никому.

Центральный сценический объект, своего рода универсальная метафора, предложенная Стефано Подой, – гигантское кольцо, внутри которого оживают картины и образы. «История Фауста становится историей универсальной, общечеловеческой, наполненной многими пластами и смыслами – от философского до морального, поучительного, – пишет театральный критик Маша Хинич. – Пода не просто интерпретирует сюжет Фауста, он выплескивает на авансцену подоплеку трагедии – от бытовой до религиозной, подчеркивая глубокий смысл этой истории и внутренний мир персонажей. Он воссоздает на сцене мир подсознания – страшный и восхитительный. Огромное трансформирующееся кольцо на сцене – символ бесконечности, символ повторяющегося цикла жизни и смерти. Кольцо меняет положения – внутри его появляется засохшее дерево, огромный крест, шествие обнаженных, земной шар. В некоторых сценах в это кольцо вписаны песочные часы – время становится персонажем спектакля, оно – часть сцены и часть души Фауста. Круглая сцена с часами вращается, и вновь возникает символ круговорота жизни и смерти; этот же символ ярко проявлен и в хореографии – то счастливо-спокойной, то резкой и агрессивной, едва ли не нарочито вульгарной».

За дирижерским пультом мы увидим израильского маэстро Дана Эттингера, заслужившего международное признание также в качестве пианиста и оперного певца. На сегодня он занимает должность музыкального руководителя и главного дирижера Филармонического оркестра Штутгарта, музыкального директора оперного театра в Мангейме, почетного дирижера Токийского Филармонического оркестра.

Эттингер регулярно сотрудничает с ведущими оперными театрами мира – Метрополитен-опера, Королевским оперным театром Ковент-Гарден, Государственной оперой Вены, с оперными театрами Мюнхена, Парижа, Берлина. Он дирижирует ведущими оркестрами в Израиле и во многих других странах, выступает как концертирующий пианист. Израильская опера – это его Alma mater, он руководил в ней хором и был ее домашним дирижером, не раз дирижировал спектаклями Израильской Оперы под открытым небом.

Израильская Опера. Центр сценических искусств, Тель-Авив. С 6 по 25 марта 2017 года

Шарль Гуно. Фауст.

Либретто: Жюль Барбье и Мишель Карре
Дирижеры: Дан Эттингер / Эйтан Шмайссер
Режиссер, сценограф, дизайнер и хореограф: Стефано Пода
Хор Израильской Оперы
Симфонический оркестр Ришон-ле-Циона

Солисты:
Фауст: Гастон Риверо / Раме Лахай
Мефистофель: Паоло Батталья / Петр Найденов
Маргарита: Аурелия Флориан / Тамар Ивери
Сибель: Наама Гольдман / Шахар Лави
Валентин: Сербан Василе / Илья Сильчуков
Вагнер: Ноах Бригер
Марта: Эдит Замир / Шай Блох