Президент Израиля Реувен Ривлин о Давиде Рубингере: «Есть те, кто пишет страницы истории, и есть те, кто иллюстрирует их своими снимками. Своим искусством Давид увековечил историю — именно в таком виде она навсегда останется в памяти человечества».
В эти дни в Музее Эрец-Исраэль (Тель-Авив) проходит выставка легендарного израильского фоторепортера Давида Рубингера, чья камера зафисксировала ключевые моменты истории Израиля. И это повод вспомнить о его профессиональном пути и неоценимом вкладе в израильское общество.
Родившийся в Вене в еврейской семье в 1924 году, он имел все шансы разделить трагическую судьбу шести миллионов евреев Европы, в числе которых была его мать и другие родственники. Но юноше повезло: ему удалось в 1939 году при поддержке сионистских организаций бежать в Эрец-Исраэль, где он поселился в кибуце. Как только ему минуло 18 лет, Давид Рубингер отправился добровольцем на фронт в составе Еврейской бригады британской армии. Участвовал в Северо-африканской кампании, в высадке союзников в итальянской Барлетте, дошел до Германии, после окончания войны был направлен в Бельгию.
В августе 45-го с товарищем по оружию отправился в увольнительную в Париж, начальство выдало им билеты в Парижскую оперу. На спектакль солдаты опоздали и отправились с ближайший бар знакомиться с девушками. Этот короткий отпуск стал важной вехой для Рубингера, о чем он тогда еще не подозревал. Девушка, с которой у него завязался стремительный и короткий роман, при расставании подарила ему фотоаппарат марки «Аргус»… И хотя больше они никогда не виделись, подарок юной Клодетты определил всю его дальнейшую жизнь.
Вновь в Эрец-Исраэль Давид Рубингер попал в 1946. Увлечение фотографией переросло в профессию. Молодого талантливого фотографа заметили и стали приглашать к сотрудничеству ведущие СМИ молодого еврейского государства. В их числе были газеты «Давар ха-Шавуа» и «Ха-олам ха-зе», где были опубликованы его первые фотографии, позже он стал сотрудничать с «Едиот Ахронот», а начиная с 1954 года работал и для журнала Time. Это солидное издание обратило внимание на молодого фотографа после публикации получившего широкую известность снимка монахини с зубными протезами в руке.
С этой фотографией связана история, которую можно было бы назвать дипломатическим инцидентом, не будь она столь анекдотична. В 1954 году одна из монахинь монастыря Нотр Дам в Иерусалиме неудачно чихнула перед раскрытым окном, выходящим на нейтральную полосу между районами под юрисдикцией Израиля и Иордании. Чихнула сильно, так что на нейтральную полосу полетела ее вставная челюсть. Челюсть эта была дорога монахине во всех смыслах этого слова. Ее изготовил знаменитый парижский мастер, специалист по вставным зубам. Новая челюсть монахине была не по карману, да и ехать в Париж было не с руки. Поэтому необходимо было извлечь ту, что так неудачно приземлилась на нейтральной полосе.
Поскольку мирного договора на тот момент между странами не было, а было лишь перемирие, подписанное 30 ноября 1948 года, то вся эта затея становилась исключительно трудновыполнимой. Но выход из положения был найден. Проблему помог решить израильский офицер, командующий Центральным военным округом Узи Наркис, к которому обратилась монахиня с просьбой о помощи. Он сумел договориться с комиссией по соблюдению перемирия. Была сформирована делегация, которая отправилась на поиски улетевшей челюсти. В нее вошли по одному представителю с израильской и иорданской стороны и сам председатель комиссии французский офицер Карно.
Вся эта история к тому времени уже получила широкую огласку, привлекла к себе внимание международных СМИ, в том числе журнал «Лайф», с которым сотрудничал Рубингер. Он-то и запечатлел исторический момент: монахиню с зубами своей подруги (сама героиня скандала фотографироваться категорически отказалась) и высоких представителей сторон, добывших ценный предмет.
Мировую известность Рубингеру принесла фотография израильских десантников у Западной стены (в русскоязычной традиции ее принято называть Стеной плача) вскоре после того, как был освобожден Старый город Иерусалима в ходе Шестидневной войны. Рубингер сделал несколько снимков – все они, кстати, были постановочными, – в том числе и фотографию раввина Шломо Горена, трубящего в шофар по случаю освобождения Западной стены, единственного сохранившегося фрагмента Иерусалимского храма. Сам фотограф был убежден, что снимок раввина Горена более удачен, и именно он станет своего рода символом победы. Но история и народ рассудили иначе. Фото троих десантников, смотрящих вверх узком проходе между стеной и постройками, заполнявшими до 1967 года площадь, стало знаменитым, вошло во все хроники истории Израиля, а спустя несколько лет было признано национальным достоянием.
На протяжении своей профессиональной жизни длиной в семь десятилетий Давид Рубингер сотрудничал со многими изданиями, а также был штатным фотографом израильского парламента – Кнессета.
Рубингер, за свою профессиональную карьеру сделавший более полумиллиона фотоснимков, был позже назван Шимоном Пересом «фотографом рождающейся нации». Он был первым фотографом, получившим высочайшую израильскую награду — Премию Израиля — в 1997 году.
Его фотографии – подлинная хроника истории молодого государства в дни войны и в дни мира. Пожалуй, нет ни одного ключевого момента, ни одной вехи, которые не попали бы в объектив его камеры. Он снимал все – политиков и государственных деятелей, спортивные состязания и показы моды, детей в кибуце и в городах развития.
Можно сказать, что Давиду Рубингеру везло: он всегда оказывался в нужном месте в нужное время, причем вооруженным своим фотоаппаратом. Но оказаться в нужном месте в нужное время мало: необходимо еще увидеть то, чего не замечают другие, осознать, что вот этот кадр и есть самый главный, и успеть щелкнуть затвором фотоаппарата. Так в объектив Давида Рубингера попадали Голда на кухне, занятая стряпней, но при этом обутая в элегантные белые туфли, более подходящие для прогулки; Менахем Бегин в правительственном самолете, помогающий своей жене обуться, Бен-Гурион с женой Поленькой и группой товарищей на пороге своего дома в Сде Бокер. Этот взгляд, неожиданный и выходящий за рамки привычного представления о том, какой должна быть официальная историческая хроника государства, и делает работы Рубингера уникальными.
В 2008 году Рубингер выпустил книгу – это была иллюстрированная автобиография, получившая название «Израиль в объективе моей камеры: 60 лет работы фотожурналистом». В ней он задается вопросом: «Сейчас, оглядываясь назад, я частенько удивляюсь: как же мне так везло? Я прошел через десять войн без единого шрама и выжил во множестве других крайне опасных ситуаций, а пика своей карьеры фотографа, всемирного признания я достиг, будучи старейшим членом редколлегии Time, одного из самых престижных в мире журналов».
Ни возраст, ни болезнь не мешали ему работать и в преклонные годы. В 2015 году он снимал присягу нового правительства Израиля.
Нынешняя выставка – первая посмертная экспозиция Рубингера, скончавшегося в прошлом году на 93-м году жизни. Здесь собраны 70 его работ, сделанных в течение полувека – с 1947 по 1997 годы. Всего семь десятков работ, в то время как фотографическое наследие Давида Рубингера насчитывает полмиллиона фотоснимков. В числе тех, что представлены в экспозиции, всемирно известные работы, а рядом с ними фотографии, не публиковавшиеся ранее. Такой подход к построению экспозиции предложил куратор выставки Гай Раз, историк и исследователь фотографии. Гай Раз на этой выставке открывает посетителям нового Рубингера, и напоминает, что сам Давид Рубингер открыл миру Израиль – открыл его великолепие и печаль, его отчаяние и надежду, его лидеров и его людей.
Название выставки: «Я фотографировал правду» как нельзя лучше отражает видение фотографа, которое, пожалуй, лучше всех сформулировал Джим Келли, редактор журнала Time, фотокорреспондентом которого Рубингер был почти полвека: «Давид Рубингер сделал одни из самых мощных снимков своего времени. Никто лучше него не показал историю Израиля во всей его красоте и боли».
