Познакомился я с доктором Мариной Павловской, профессором Тель-Авивского университета и заведующей лабораторий реабилитационного центра госпиталя Левинштейн в прямом телеэфире. Волею судьбы мы оказались за одним столиком во время заключительного шоу «Золотой девятки» в студии телеканала «Израиль-плюс».
д-р Марина Павловская
Марина ожидала оглашения решения жюри о том, кто из пяти «русских» израильтян – станет победителем в номинации «Ученый года» по результатам сравнения зрительских симпатий в этом почти трехмесячном марафоне. На пике телепередачи прозвучало имя победителя – профессора Вадима Фрайфельда, заведующего лабораторией медицинского факультета Беэр-Шевского университета.
Однако, моя соседка вовсе не выглядела огорченной. Посему я решился спросить: «Неужели вы не мечтали стать победительницей?»
«Почему же? Но тридцатилетняя жизнь в науке научила меня отличать иные пораженья от победы. И главной победой я считаю то везение, которое сопровождает на протяжении всех 18 лет жизни в Израиле.
Так случилось, что именно в моей области, – и это наверняка Б-жий промысел – мне встречались в основном глубоко порядочные люди».
Секреты зрительного восприятия
Прошло чуть более месяца, и я, воспользовавшись приглашением Марины, прибыл в Раанану. На сей раз обстановка не располагала к светской беседе и, напомнив Марине ее слова «Б-жий промысел», я попросил ее рассказать мне о профессии и о пути в науке.
- Мне посчастливилось заниматься одним из самых интереснейших разделов
нейробиологии – изучать мозг человека, который, без сомнения, является
высшим достижением эволюции. «Мой» раздел – изучение механизма ответственности за так называемое зрительное восприятие. Я начала эти исследования еще в Ленинграде, после того, как закончила биологический факультет Ленинградского университета, а затем в Институте имени Павлова в знаменитых Колтушах, где проработала 20 лет под руководством профессора Вадима Давидовича Глейзера. К слову, в последние годы нам удалось наладить сотрудничество с лабораторией Глейзера, мои коллеги не раз бывали в Израиле, да и я не реже чем раз в два года бываю в родном городе и встречаюсь с бывшими сотрудниками и друзьями. После того, как наша семья репатриировалась в Израиль в 1990 году, я продолжила свои исследования в Иерусалимском и Тель-Авивском университетах, сосредоточившись на изучении механизма зрительного восприятия. Известно, что в мозг ежесекундно поступает колоссальное количество разнообразной информации. И именно зрительное внимание позволяет нам отсеять ненужное и выделить только самое главное. Когда мозговые функции сохранны, мы даже не замечаем, как нам удается видеть, воспринимать мир в его большом многообразии, красках, движении, красоте. И к каким же драматическим последствиям приводит поражение мозга в области зрения, языка или памяти.
Изучение таких нарушений в больном мозге дает нам неоценимую, редкую возможность понять, как работают механизмы зрительного восприятия в здоровом мозге. Поэтому я была очень рада, когда в 1992 году получила большой грант на исследование от израильского Министерства науки и мне представилась редкая возможность начать работу в Центре реабилитации госпиталя Левинштейн в Раанане на больных с поражениями головного мозга. Одна группа пациентов, с которыми я работаю, – это больные, перенесшие инсульт в правом полушарии, которые вызывают у них так называемый синдром neglekt, когда больной человек как бы теряет левую половину пространства – противоположную стороне поражения.
Такие люди – не глухие, не слепые и не лишены чувствительности на левой стороне тела. Однако они могут брить, например, только правую часть лица или одевают только правую часть тела, при чтении пропускают слова и буквы с левой стороны, едят только с одной стороны тарелки. Многолетние исследования, в том числе и наши, показали, что neglekt – это дефицит зрительного внимания, и мы знаем теперь, какие отделы мозга ответственны за этот очень важный механизм. Наша конечная цель – не только построить модель здорового мозга, но и разработать реабилитационные методики, которые могли бы помочь таким больным быстрее восстановиться. Результаты этих исследований позволили мне с моими коллегами опубликовать в Израиле более 15 статей (а вообще у меня более 100 публикаций в ведущих международных журналах), выступить на многочисленных международных конференциях и конгрессах, получить более 12 грантов на исследования. Хотелось бы подчеркнуть, что все эти успехи в Израиле были бы невозможны без моих коллег. Мне очень повезло здесь на людей, о которых хотелось бы рассказать подробней.
Секреты научной карьеры
- Путь ученого репатрианта на земле обетованной: почти всегда этот сюжет полон случайностей и драматизма.
- Я согласна с вами. Каждое знакомство, каждая привязанность – отдельная повесть. Первый израильтянин, с которым меня свела судьба, - это профессор Шауль Хохштейн.
В далеком уже 1988 году я впервые смогла добиться выезда целой группы нейробиологов – не только из Ленинграда, но из Прибалтики и Москвы – на ежегодную Европейскую конференцию по зрительному восприятию в Англии, в Бристоле.
В ту пору «пробить» такой визит было крайне сложно, вплоть до того, что мы решились шантажировать чиновников из Академии наук СССР, мол, если вы нам нее выдадите виз, мы поднимем на ноги британскую и мировую общественность. Это было настоящее сражение… Так вот в Бристоле я и познакомилась профессором Шаулем Хофштейном.
Это человек, которого я просто боготворю. Почему, вы поймете, если
узнаете историю его семьи, достойную романа. Сейчас же – вкратце. Ша-
уль заведует большой лабораторией нейробиологии в Иерусалимском университете. По происхождению он американец, выпускник Нью-Йорского университета, в котором стал бакалавром по физике, а в дальнейшем получил II степень по нейробиологии. Шауль первым из большой еврейской семьи репатриировался в Израиль. За ним последовали отец, мать и другие родственники. Это достаточно богатая семья, которая занималась благотворительности. Например, Хофштейны финансировали работы по лечению детей с церебральным параличом, помогали одной из иерусалимских йешив – религиозных школ.
Там же в Бристоле состоялось знакомство с профессором Барухом Блюмом из Тель-Авивского университета. Барух из семье халуцим – первых сионистов. Так получилось, что именно Блюм был организатором следующей конференции 1989 года в Израиле, в Зихрон-Яакове. По традиции нам, зарубежным участникам конференции, показали Израиль. Я была потрясена. Однако даже после этого визита я еще не созрела до решения о репатриации. И тут мне повезло еще раз: не без содействия профессора Хофштейна я была приглашена поработать в течение года на такой грант в Иерусалимском университете. Именно поэтому я решила начать свою израильскую одиссею.
…Они прибыли целой командой: – Володя Яковлев и Александр Куперман из ее лаборатории, а также Илья Вол – известный математик, участвовавший в исследованиях, проводимых в Колтушах. Но команда нуждалась в трудоустройстве. Это прекрасно понимали и израильские коллеги. Профессор Дов Саги, при содействии Хофштена и Блюма, поддержали выдачу этому коллективу трехлетнего гранта израильского Министерства науки для работы в Тель-Авивском университете – в лаборатории профессора Баруха Блюма. В дальнейшем те же профессора уговорили Марину пойти работать в госпиталь имени Левинштейна в Раанане.
Исцеление возможно
- Есть у нас одна сложнейшая линия исследований – больные с травмами головного мозга – после дорожных и других аварий и ранений у солдат в Армии обороны Израиля. Известно, что они тоже страдают от дефицита зрительного внимания. Нам удалось показать и проверить на деле, что такое средство как риталин, хорошо известное как лекарство, широко применяющееся на гиперактивных детях, приводит к значительному улучшению концентрации зрительного внимания у подобных больных. Самое главное для меня в этой работе – контакт с больными и их благодарность.
В конце минувшего года д-р Марина Павловская была удостоена престижной израильской премии «За выдающиеся достижения в области реабилитации».
Рувим Линденбойм
Читайте также:
Израильский профессор Игорь Вернер и его роботы
Вальс цветов в иерусалимской «Хадассе»