Празднование Симхат Тора имело особое значение для евреев Советского Союза. Посещение синагоги в этот праздник стало для многих, особенно для еврейской молодежи, демонстрацией связи со своим народом, его культурой, историей и традицией, несмотря на все попытки властей лишить евреев страны своего национального наследия.
Израильские дипломаты, в том числе сотрудники «Натива», с огромным волнением и сочувствием наблюдали и описывали свои впечатления о праздновании Симхат Тора в СССР. Предлагаем вашему вниманию небольшие фрагменты исторических свидетельств об этом.
Телеграмма сотрудника «Натива»
8 октября 1958 г., 17:30
Кому: «Натив» Израиль; «Натив» Вена
От кого: «Натив» Москва
Симхат Тора является пиком в череде еврейских праздников здесь [в СССР]. Тысячи евреев, среди них сотни подростков и студентов, собрались в синагоге. До полуночи мы молились и пели, танцевали и зазывали танцевать с нами толпы людей, теснившиеся перед синагогой. Завсегдатаи синагоги и ветераны [службы в Москве] утверждают, что такого тут еще никогда не было. Подробности будут высланы следующим письмом.
Симхат Тора в 1958 г.
Отрывок из дневника Йемимы Авидар-Черновиц, супруги посла Израиля в СССР генерала Йосефа Авидара
«Она стояла и плакала, и сквозь слезы ее уста шептали: дай мне Бог всегда плакать такими слезами! Ведь это слезы радости! Господь Всемогущий! Сколько лет прошло с тех пор, как я плакала такими слезами».
Эта девушка внимательно следила своими полными жизни глазами за тем, что происходит внизу, в заполненной женщинами, мужчинами и детьми синагоге. Звуки песни стремительно разносились среди молящихся: возле микрофона стоял парень сорока лет и дирижировал. В то время как наши люди стояли рядом и ассистировали ему. Отрывки мелодий разлетались по залу. Звуки мелодий, забытые слухи, извлеченные из небытия, из старого сундука в котором провалялись многие годы. «И очисть наше сердце, чтобы мы служили Тебе искренне» … Эта короткая фраза, полная мольбы, как будто выражает их сокровенные надежды. Стар и млад пели вместе. Старики еще понимали значение, а молодежь повторяла эти слова не понимая их. Но казалось, что они искали в них то, чего им не хватало, как будто могла ухватиться за них, как утопающих средь волн хватается за соломинку.
И внезапно, без предупреждения, зазвучала мелодия «Ха-Диббук». Прекрасная мелодия Йоэля Энгеля зазвучала в этих стенах, как будто напоминая прошедшие дни, когда «Габима» всё еще пребывала в тени Вахтангова, когда иврит звучал из уст местных евреев, когда еврейская культура процветала, находя свое выражение в стихах Бялика и Залмана Шнеора.
Было что-то чудесное в этом вечере: сквозь битком набитый людьми душный зал, прокладывали путь несущие свитки Торы. Свиток, который нес Йосеф [Авидар, посол Израиля] чуть не порвали – так все хотели прикоснуться и поцеловать его. Собравшиеся текли за свитком, как будто хотели показать этим свою верность Торе Израиля, свою принадлежность еврейскому народу. Припев «Вос мир зайнен, зайнен мир обер йидн зайнен мир» (‘что мы такое, мы все евреи’) звучал со всех сторон. Этими словами евреи хотели выразит величие советского еврейства, которое из последних сил цеплялось за остатки древней культуры. Черноглазые еврейские дети, Мойшеле и Шлоймеле, с завистью глядели на праздничные флажки, которые держали наши дети. А те, наши сабры, как чувствовали желание этих маленьких евреев и раздавали им флажки, к великой радости, их самих и их родителей.
Вся публика пела и плясала. Руки молодежи переплетались с руками стариков, которые уже еле передвигали ноги, но при этом отплясывали под аплодисменты собравшихся. А старухи, которые были наверху [в женском отделении] «таки имели много нахес» и плакали от счастья. Но таких старух было очень мало в это вечер: молодые девушки, для которых это был первый визит в синагогу, стояли и смотрели по сторонам, а их волосы прикрывали маленькие платочки. Девушки как будто приросли к месту. Кто-то привел их сюда. Кто-то велел им прийти сюда. Какой-то внутренний призыв, смысл которого они не понимали. Но сейчас они стояли тут и их прекрасные, большие очи вглядывались в происходящее вокруг и как будто спрашивали: Это и есть Тора Израиля? А все танцующие сыновья мои соплеменники? И было заметно, что они не разочарованы. И что несущие свитки Торы там внизу близки их сердцу.
Вот и закончилось шествие со свитками. Закончились и мелодии, и публика вышла на улицу. Раввин пытался потушить свет, но все впустую. Толпы кружились в хороводе и пели: «ломир алэ инейнем ди идн макабл понэм зайн» (‘давайте же все вместе встретим евреев’)… Хороводы… хороводы неслись по улице и еврейские мелодии сами приводили ноги в пляс. Парни и девушки плясали с нашими людьми, с женщинами, мужчинами и детьми. Говорят, там было много студентов медицины, которые пришли организовано. «С самого начала советской власти мы не помним такого вечера», – прошептала мне на ухо женщина средних лет. Другой еврей, который стоял поблизости, повернулся к нам и запел «Ха-Тикву». Я было попыталась его успокоить, но он продолжал. Напевал мелодию гимна и его слова в ашкеназском произношении…
Симхат Тора в Москве, 1967 г.
Видеоклип из архива агентства Associated Press
Публикация подготовлена д-ром Н. Канторовичем