В первый раз я был на Международной книжной ярмарке в 1976 году, когда израильский павильон был набит до отказа (я сам был в отказе) местными и приезжими евреями, которые хотели увидеть живых израильтян и унести книгу об Израиле. Со вторым было хуже, потому что вокруг бродили агенты КГБ, а у выхода обыскивали, ловили и задерживали.
В этот раз все было значительно проще. В просторном, красиво украшенном израильском павильоне свободно стояло множество книг на любой вкус, но, в отличие от всех прочих стран-участниц, их не продавали. Почему? Так решили. В результате книги с полок исчезали так же, как и тридцать три года назад, разве что теперь это никого не волновало.
Вместе с другими на полках красовались и мои книги – хроникально-историческая эпопея «Среди чужих, среди своих» и сборник стихов и переводов «Между войнами». А я сам был совсем в другом качестве: не загнанный советский еврей, а израильский писатель, прибывший на ярмарку по официальному приглашению Культурного центра при посольстве Израиля. Из всех зарубежных павильонов только в израильском можно было увидеть такую диковинку, как двух писателей (мы были вместе с Эфраимом Баухом), которые представляют другую страну, продолжая писать и публиковать книги на русском языке.
Над нашим павильоном висели бело-голубые воздушные шарики, как опознавательный знак, издали указывающий дорогу, а внутри были хорошенькие девушки из Центра, прелестная выставка каллиграфии израильского каллиграфа Авраама Баршевского, фильм о стране, и музыка. Не было только еврейской толпы, которая с 1976 года сильно поредела, по большей части переместившись в Израиль.
Правда, на открытии все было битком забито, а среди официальных лиц оказался ни кто иной, как председатель Сохнута Натан Щаранский, который по-прежнему не любит галстуки, и сказал, что предпочитает неофициальные выступления – официальным.
Потом, вполне по-еврейски, объявили «обрезание ленточки».
В остальные дни ярмарочной недели время от времени подходили вполне русские люди и спрашивали, есть ли книги о Каббале.
Самое большое оживление в павильоне наступило, когда пришли старшеклассники еврейской школы, сели на пол и началась викторина «Что вы знаете об Израиле?» На вопрос «Правда ли, что в Израиле есть закон, запрещающий мат в литературе?» большинство ответило утвердительно, веря, что в Израиле никто не ругается. А на вопрос «Правда ли, что «Евгений Онегин» переведен на иврит тем же размером?» – отрицательно, не зная о литературном подвиге переводчика Авраама Шлионского.
Дал интервью еженедельнику «Культура», где среди вопросов были и такие: «Можно ли назвать Израиль провинцией?» (что говорит не столько об атавизме имперского мышления, сколько о нашем неумении «сбывать» образ страны) и «Не было ли создание Израиля исторической ошибкой?» (вот так и пошла гулять по российским СМИ глупость, которую ляпнул закомплексованный писатель Дмитрий Быков).
Невежество и неосведомленность об Израиле были очевидны в телерепортаже о фестивале военных оркестров на Красной площади. Об израильском оркестре, исполнявшем «Хаву нагилу», было сказано: «До последней минуты опасались, что израильтяне могут не выйти, потому что в Израиле религиозные нормы запрещают что-либо делать по субботам».
С профессиональной точки зрения израильского теле- и радиожурналиста было интересно побывать в Останкино (программа «Наши со Львом Новоженовым) и на радиостанции «Голос России», а как писателю – встретиться с коллегами в ЦДЛ, где выяснилось, что при всем различии реалий, жанров и тем писательское братство по-прежнему живет без границ.
Владимир Лазарис
Читайте также:
Иерусалимская книжная ярмарка: народ Израиля остается народом Книги
Аэропорт по имени Рамон
Елена Калужская: «Ватрушка» как образ жизни